Валютный кризис в Украине, или о чем предпочитают молчать стороны конфликта

Не секрет, что резкий прыжок курса национальной валюты более, чем в три раза, серьезно ударил по экономике страны и сейчас является чуть ли ни одной из самых обсуждаемых тем на финансовом рынке. С ростом курса тут же поднялись цены, однако, если потребители еще могут позволить себе урезать свой бюджет и затянуть потуже пояса, то, как быть тем, кто взял валютные кредиты?

Валютные майданы как в Украине, так и в России прокатились волной. Люди вышли на улицы с требованием, да, именно с требованием реструктуризировать валютные кредиты по старому курсу, на что категорически не согласились коммерческие банки, ведь валютные депозиты отдать по старому курсу они не могут. В России были сделаны попытки урегулировать конфликт на законодательном уровне, однако дальше проекта дело не пошло.

В Украине парламентарии решили не останавливаться посередине и правдами и неправдами таки приняли закон, обязывающий банки провести реструктуризацию. Правда, его перспективы туманны, по причине возможного наложения вето, но речь не об этом. Что же скрывают обе стороны конфликта, предпочитая вести открытую войну в СМИ и в органах власти?

Закулисье валютного конфликта

НБУ озвучил потери банков в размере около 100 млрд. грн. в случае проведения реструктуризации. По мнению банкиров, принятие такого закона обезденежит банки и повлечет за собой серию банкротств, а также снижение доверия к банковской системе. Банковская система не готова к таким потерям, потому закон необходимо ветировать. Но почему бы не поставить этот тезис под сомнение?

1. В связи с банкротствами крупных банков НБУ провел рефинансирование на далеко немаленькие суммы, пусть и меньше озвученных потерь. Заметим, даже простым обывателям было понятно, что данные банки рано или поздно станут банкротами по единственной причине: собственники банков массово выводили средства за пределы Украины.

То есть, позволить просто подарить деньги олигархам НБУ может, а влить хотя бы частично деньги на поддержание банковской системы в целом – нет? Или НБУ попросту не собирается ввязываться в конфликт, выбирая позицию популизма и имитации бурной деятельности?

2. Говоря о возможных потерях банков, возникает вопрос, кто же потеряет деньги на самом деле? Валютные ипотечные кредиты не выдавались за счет валютных депозитов хотя бы из-за понятия «короткие и длинные деньги». Мелкие валютные займы уже погашены по нынешнему курсу, а значит и валютные депозиты вполне могут быть погашены.

Выдача кредитов происходила за счет иностранного капитала, именно потому максимальные убытки понесут банки с иностранным капиталом. Значит, они могут уйти с рынка, снизится уровень инвестиционной привлекательности. И что? Иностранные банки гарантировали разве что надежность, но ставки у них были на уровне украинских банков. Иностранные собственники попросту не хотят терять свою прибыль, потому и проталкивают отмену закона.

3. Говорить о том, что банковская система рухнет, сложно. Если под ударом находятся европейские банки, то как вы думаете, какое событие более вероятно: банкротство и массовые неплатежи украинских дочек, или же любой ценой спасение репутации европейского бренда? Нам кажется, что второй вариант вероятнее. Стоимость бренда, например, «РаффайзенБанк Аваль» куда больше его убытка в 4,5 млрд. грн.

Исходя из вышесказанного, можно судить, что реструктуризация не так уж и плоха, если говорить о том, что в результате выиграет население, являющееся главной ценностью страны.

О чем молчат заемщики?

Валютные кредиты брались в основном на 20-30 лет, и пик их пришелся на 2006-2009-й год. Как раз тогда и курс был 5,05, фигурирующий в законе. С тех пор прошло 10 лет, то есть половина долга выплачена. Реструктуризировать ведь будут остаток. В 2008-м году стоимость квадратного метра на вторичном рынке, например, Харькова составляла 1800 у.е./кв.м. Сколько стоимость квадрата сейчас? Около 800-900 у.е. То есть цены в валюте просели в два раза, а курс подскочил втрое.

Если, условно, стоимость квартиры в 2008-м году составляла 40 тыс. у.е., кредит выдавали в размере 30-ти тыс. у.е., половина уже погашена (прошло 7-8 лет с момента получения кредита), то остаток задолженности составляет около 15-ти тыс. у.е. Если эту квартиру продать в валюте, то можно получить около 20-ти тыс. у.е., что вполне покроет остаток по кредиту.

И заметим, спрос на рынке недвижимости есть, но люди не хотят расставаться с тем, что может достаться им со скидкой. «Сумма процентов» — спросите вы? А если проценты сравнить со стоимостью аренды? Эти суммы вполне сопоставимы. А это означает, что валютные заемщики, которые имели возможность провести реструктуризацию еще по курсу 8-16 грн/1 у.е., но не захотели, не такие уж и несчастные. Но кто же в этом признается посторонним зрителям, которые только со стороны наблюдают за происходящим, не ввязываясь вообще ни в какие кредиты.

Подведем итог. Валютные перипетии – не что иное, как попытки двух сторон добиться победы. Здесь нет правых и виноватых, обе стороны могут пойти на уступки, но никто не хочет жертвовать доходом, хотя обе стороны в случае проигрыша в накладе не останутся. Но есть третья сторона медали: человеческая злость. Впрочем, это всего лишь наше субъективное мнение.

В случае принятия закона все, кто добросовестно выплачивал кредиты, окажутся в дураках. И уже на многих форумах можно встретить далеко не лестные высказывания к тем, кто сейчас борется за реструктуризацию. Нам кажется, что это одна из главных проблем, которая возникнет в случае принятия закона. Люди поймут, что можно безнаказанно брать кредиты и не нести ответственность, произойдет разделение в обществе между теми, кто выиграл на волне смены курса, и кто проиграл благодаря действиям власти.

И это куда больнее ударит по банковской системе, чем прогнозируемые финансовые убытки. Ведь мораль и спокойствие в обществе выше этого!

Дата публикации: 23 июля 2015